14.  Равновесие. Часть 2.

 

14.1     Будет исключительно полезно, если в настоящей главе мы сконцентрируем наше внимание больше обычного. Само слово Равновесие, так же как Гармония, настолько сладко и абстрактно, что разум становится непроницаемым для соответствующих понятий. Только глубокое размышление, сосредоточение, проведенное более внутренним чувством, чем внешним по отношению к нему интеллектом, приводит к Равновесию как к исходной точке постижения; сдвинься из нее - и все постигнутое окажется лишь плодом дрессированной мысли либо несоразмерной впечатлительности.

 

14.2 Продолжая тему женской эволюции и взаимопревращений Смерти и Жизни,  спустимся в нашу бренную реальность и исследуем, хотя бы и крайне поверхностно, как происходят эти трансформации.

   Возьму на себя смелость утверждать, что к женщине спящей ближе находится Смерть, а к женщине счастливой - Жизнь.

14.3   Выше мы говорили о том, что в отсутствии возможностей реализовать свое женское начало и склонности – реализовать мужское; доверяя обществу, которое предлагает ей быть ничем, существом без души и высших ценностей; в отсутствии внешних или внутренних стимулов, женщина впадает в нечто, похожее на  летаргию. Интересы ее в этом случае ограничиваются явлениями простыми и благополучием, весьма поверхностным, себя самой и собственной семьи. В такой летаргической, практически зомбированной, женщине качества женского начала приобретают свое наихудшее, низкое выражение - эгоизм, как порождение замкнутого пространства, глупость, как противоположность ясности мужского начала, смерть и лишение индивидуальности, как бессмысленное  размывание водами своего подсознания  своей и чужой жизней.

14.4   Во множестве образцов мужской культуры, мужской мысли и онтологии женщина предстает именно в этой низкой, губительной и бесплодной ипостаси; изолируя женщину от знания, эта культура умерщвляет женское начало и дает дорогу смерти;

   может ли быть более абсурдной сама ситуация, когда общество обрекает женщину на  бесплодное существование, угрожающее существованию и становлению самого человечества и мужского начала в нем?

    Общество, которое вычеркивает все лучшее и подлинное в женщине, может ли ожидать, что это лучшее и подлинное сохранится в его детях? Обрекая женщину на отсутствие самоосознания, не обрекает ли это общество само себя на смерть и вырождение?

 

14.5   Ни одна женщина не остается вполне довольна этим положением вещей; не зная, но интуитивно догадываясь о более высоком своем предназначении, она начинает искать счастья. Счастья, напомним, которое есть инструмент и способ к выполнению животворящей миссии женского начала.

   Счастье женщины традиционно связывают с любовью и семьей; это не единственная, но наиболее доступная и распространенная его форма.

 14.6  Не имея возможности находиться в полноценных брачных отношениях, невероятно малое число женщин реализует другие пути счастья, подавляющее же большинство либо вступает в погоню за удовольствиями, долженствующими заменить подлинное счастье, либо переходит полностью на мужской тип существования. Мне неловко говорить о третьем типе женского осуществления, но сделать это необходимо.

14.7   Третий путь, который не выбирает ни одна женщина в здравом уме, но по которому столько из нас вынужденно проходить без возможности сойти с него, есть страдание в браке.

   Страдание, не связанное с причудами любви, но с жестоким отношением. Легкость, с которой мужчина причиняет боль своей женщине, сравнима только с поведением невежественного ребенка, обрывающего лапки насекомым: этот ребенок не знает, что такое боль; никто не торопится сказать ему это; причинение боли слабым ненаказуемо в мире варварского деформированного патриархата.

 

14.8    Измученные этой болью, унижением, высмеиванием, пренебрежением, невниманием, женщины в таких семьях не ждут своего законного счастья, но только покоя.

14.9   Таким образом, извращается сама идея торжества Жизни, которая гласит: только счастливая женщина достигает подлинного плодородия.

14.10   Ничто не делает ребенка таким сильным и реализованным, как счастливая мать; несчастная мать, недополучая супружеской любви, напротив, превращается в мать ограничивающую, убивая свободный дух развития. Трагедия одной женщины превращается в трагедию многих поколений, пока счастье в супружестве и гармония в семье не возродится вновь.

 

 14.11  Граница между Жизнью и Смертью подвижна и изменчива; имя ее - Равновесие, или Гармония.

 14.12   В предыдущей главе мы говорили о Смерти, или смертях, которые проживает чувствующая женщина. В египетском эпосе говорится, что Изис есть олицетворение космической скорби перед лицом неизбежного умирания. Существует только один способ для женщины противостоять этой энергии смерти,  - быть счастливой. Только счастливая женщина в силах продолжать череду порождений жизни, вдыхать жизнь все в новые и новые явления, образы, ситуации, актуализировать жизнь в своих близких и дальних.

14.13  Женщины в миллионах семей во всем мире, униженные и высмеянные, обобранные эмоционально и душевно (я не возьмусь винить в этом их мужей, мало кто из них умеет сострадать чужой боли, в деформированном обществе этому не учат), даже не подозревают, что их счастье есть залог сохранения жизни, что быть счастливой - обязанность и привилегия женщины, ибо только тогда могут реализоваться ее муж и дети.

14.14    Мужчина, не ищущий сделать счастливой свою жену, вряд ли понимает, что тем самым он обкрадывает своих детей, которые не могут вырасти в равновесии, когда их мать лишена счастья.

 

14.15    Алхимия дуальности такова, что только счастливая женщина становится восприимчивой и плодородной; отражая своего мужчину внутри себя, она позволяет лучшему в нем умножиться многократно; реализуя лучшее в нем, она сама реализуется во всей полноте. Алхимия, или трансформация, в паре становится невозможной, если женщина не будет счастлива; мужчина не получит свою долю благодати, детям, порожденные этой парой, не достанет их доли жизни.

14.16   Быть счастливой для женщины есть ее обязанность и привилегия, хотя большинство женщин не догадываются о том, какую роль их личное счастье может сыграть в судьбах мира.

 

 14.17    Существует, однако, феномен соотношения мужского и женского, о котором надо сказать особо, прежде чем двигаться дальше. Мир и общество не располагает идеальным равновесием между мужским и женским началом. Все женщины стремятся к счастью, но далеко не все мужчины способны дать им это счастье; более того, количество таких мужчин ничтожно мало; не существует ни традиционного, героического типа мужчины, ни нового, андрогинного преображенного; толпы варваров пляшут на костях старых цивилизаций; толпы новых, эволюционирующих существ мужского пола не признаются обществом как носители новых веяний; в силу тех же причин, что и женщины, эти новые мужчины, тонкие и чувствующие, более способные к состраданию, творчеству,  поиску и становлению, чем к конкуренции и агрессии, не имеют ни отдельной социальной ниши, ни знания о своих особенностях.

  14.18  Смешение проявлений мужского и женского духа значимо настолько, что мы должны особо сосредоточиться на этом пункте.

14.18.1   До сих пор я писала о эволюции и проявлении исключительно женского начала; хотя мы и затронули тему присоединение мужских добродетелей женщиной, находящейся внутри фалоцентрированной культуры, но не говорили еще об этом подробно.

14.18.2    Тот, кто имеет драгоценность, не захочет уже с ней расстаться; совершенно невозможно ожидать, чтобы женщины, познавшие, хотя бы вчерне, такие качества мужского проявления, как ясность мысли, способность принимать решения и социальную активность, откажутся от новых степеней свободы.

14.18.3   Фактически, женщина, сочетающая качества мужского и женского духа, гораздо ближе к полноте человеческого воплощения, чем однополюсные женщины и мужчины; то же касается и мужчин, обладающих чертами женского льющегося сознания. Недостаток знания о ценности и роли женского начала является дьявольским тормозом  на пути полноценного воплощения и социального приятия  носителей этого духа; общество, ориентированное на изжившие себя образцы гендерных ролей, изначально ложных в мире деформированного патриархата, патриархата, заметим, варварского, а не героического, также не помогает эволюции человечества к свободе и счастью.

  14.19   Ложная идея о борьбе женского и мужского не может привести ни к чему, кроме новых и новых тоталитарных систем; матриархат или патриархат, все это не более, чем болезни роста человечества. Я не возьмусь гадать, каким должно быть будущее человечества, и каким оно может быть; тем не менее, наблюдение за лучшими его представителями сегодня дает огромную пищу для информации.

   (Говоря о лучших представителях, надо очень ясно понимать, что мы не можем рассматривать звезд и известных личностей; коммерциализация стирает реальность, заменяя ее фантазмами).

14.20    Сочетание мужского и женского в современной женщине уже является ее неотъемлемой частью; размышляя о счастье и равновесии в жизни женщины, мы не можем упускать это из виду. Может ли мужчина старого типа, варварского, героического или философского, ограниченного только проявлением мужского начала, сделать счастливой женщину, несущую в себе присутствие обоих начал? Может ли женщина, доверяющая мифам старого общества, ожидать от новых мужчин, сочетающих мужское и женское, соответствие образцу мужчины старого типа?

   Эти вопросы я оставляю открытыми; никто не волен решать за человеческое существо, какие пути реализации он выбирает и как он достигает счастья и полноты.

 14.21  Равновесие, которого может достичь женщина внутри состояния счастья, не может остаться плодным и неизменным бесконечно. Такое равновесие, сравнимое с медовой рекой, незамутимой и непоколебимой, есть состояние духа, наилучшее для вынашивания новой жизни; пробужденная женщина вынашивает новое непрерывно, это является сокровенным смыслом ее природы и выражается в творческом, магическом преобразовании мира.

14.22   Вынашивание, однако, должно завершиться родами, манифестацией в мир его результатов; спокойствие и равновесие тогда уступают место активной деятельности и беспокойству. К теме создания новых миров женщиной мы вернемся позже; пока что отметим только то, что касается практического проявления алхимической работы женского существа:

1. Любовь есть закон;    любовь есть смысл и способ существования женского начала.

2. Жизнь есть щит, который  противостоит смерти; любовь, как скрытая пружина и способ, позволяет женщине быть источником непрерывной жизни.

3. Счастье есть условие, которое не дает угаснуть любви; в отсутствии счастья любовь для женщины превращается в яд.

4. Женщина, обладающая счастьем, наполнена любовью. Воплощая любовь, счастливая женщина наполняет жизнью мир вокруг себя.

 

14.23    Понимая, что состояние счастья не может быть присуще всем и всегда, мы должны задаться вопросом, каким образом женщина непременно возвращается к нему из худших моментов своей жизни.

Следующие главы будут посвящены исключительно тому, как женщина, не получающая свою долю счастья в любви, обходит эту ситуацию, кровью, нервами, срывами и слезами реализуя свое плодородие и силу.

 

 15  Невротизим и разрушение

 

15.1   Прежде, чем исследовать дальше эволюцию женского начала и ее пути, мы задержимся на инволюции, движении назад. Низкие качества женского, ведущие к деградации принципа Жизни, делают женщину бесплодной и мертвящей;

деградация эта питается отсутствием счастья. Женская слабость заключается в зависимости собственного развития от счастья, которым наполнаяет ее или нет ее муж или любовник,   обусловленность ее реализации их отношением к ней.

 15.2   Прежде, чем развить эту мысль, оговоримся, что существует все большее количество женщин, вырывающееся из тисков этой зависимости; присоединяя мужские аспекты и развивая женские, женщина достигает той полноты, когда источником счастья становится она сама. Плодородие развитой женщины выражается не только на биологическом уровне, существует особый класс женщин, помогающий другим реализовать себя и сосредоточенный только на этом.

15.3  Важно понимать, что подобная полнота достигается  в результате эволюции обоих начал, и невозможна при деформации их.  Ошибаются те женщины, которые игнорируют потребности женского начала, когда они приносят им боль; этот род феминизма имеет декларативный характер и сомнительные результаты; однако иногда я думаю, что подобное поведение существует больше в  легендах мужского эпоса, чем в реальности.

 15.4   Женщина, испытывающая боль в отсутствии счастливой наполненности, с большой вероятностью приходит к невротизму. Невротические реакции вообще характерны для чувствительной женской натуры; в зависимости от обстоятельств, они  переходят или нет в пагубную привычку.  Если женщина обладает знанием и поддержкой, этот невротизм, как бы тяжело он не переживался, может трансформироваться в поиск свободы и силы; в отсутствии внешних или внутренних стимулов, напротив, эмоциональный хаос становится источником разрушения.

15.4.1    Женский невротизм, подобно женскому оргазму, есть одна из простейших функций женского организма и психики,  подлинность которых не поддается проверке.  Странным фактом является то, что мужчины склонны верить в подлинность женского оргазма и в искусственность женских невротических реакций;  этот самообман  можно объяснить только тем, что так удобней и приятней самим мужчинам.

15.4.2  Я не случайно провожу параллель между этими двумя явлениями - по ощущениям женщины, они зеркально похожи и зеркально же противоположны. Напряжение накапливается и разряжается волнами, пока в своем апогее не достигает финального аккорда; однако, если оргазм актуализирует в женщине чувство полноты и ощущение жизни, невротические реакции ввергают женщину в мир хаоса и смерти. Вихрь небытия захватывает ее изнутри, чувство ужасающей пустоты появляется в солнечном сплетении и расширяется, захватывая всю область чувствования и психики, неся смятение и панику.

 15.4.3  Женщина, не достигающая финального оргазма в его полноте, не достигает в сексуальном акте и чувства полноты жизни; женщина, не достигающая пика своего невроза, подавляя его и загоняя вглубь подсознания, не проходит момент полной смерти, позволяющий вернуться  к жизни; в этом случае падение в хаос становится непрерывным и длительным,  приравниваясь к состоянию умирания.

   Под пиком невроза не обязательно подразумевается выплеск этого невроза наружу; зная природу этих процессов, женщина со временем обучается следить за ростом своей внутренней смерти в молчании, фактически в согласии со своей природой и своими внутренними процессами.

  15.4.4  Хаос является весьма специфической областью, с которой женщина должна уметь обращаться; сейчас мы не будем касаться этой темы, отметим только, что в творческих, экстатических или магических процессах такие погружения играют огромную роль. В отсутствии знания о взаимоотношениях с хаосом и соответствующего навыка,  женщина не может реализовать важную часть себя. В условиях осуждения невротизма, женщина старается подавить в себе эти реакции, что имеет такие последствия, как истеризм или полный упадок сил.

 15.4.4  Мужское начало, долженствующее исследовать, организовывать и изменять бытие в сторону большей свободы человеческого существа,  не всегда имеет собственную волю и активность для этого; мужское начало склонно к засыпанию  и пренебрежению своими функциями. Именно тогда женщина, олицетворяющая женское начало, настаивает на его пробуждении и включении; этот процесс является священным в тантрической онтологии и правомерным в физике дуальности.

15.4.5   Общество, пренебрегающее двойственным строением мира, социум, основанный на мужском праве и мужском эпосе и фольклоре, относится крайне негативно к подобному поведении женщины; существует тысячи унизительных фразеологизмов и мрачных шуток  о женщинах, старающихся пробудить своего мужчину.

15.4.6   Мужская пассивность, противоречащая самому принципу устройства мира, является одной из негативных колон, поддерживающих женский невротизм; другой колонной является недостаток любви.

 15.4.7   Результатом такого соотношения является то, что вместо поиска соответствующей области тайного знания, позволяющего ей использовать эти периоды мрака по их прямому назначению, женщина, как и в других случаях, начинает верить в собственную неполноценность и рассматривать естественные реакции своей природы как болезнь. Такое отношение к самой себе создает идеальную базу для хронической, разрушительной формы невротизма.

 15.5   Женщина в отсутствии счастья, проживая время невротизма и обособленности от мира, не обязательно становится агентом смерти, инстинкт толкает женщин искать счастье, как пчела нектар. Однако, чем доверчивей и преданней женщина идее любви, тем тяжелее она переживает предательство со стороны своего мужчины.

   Надо очень ясно понимать, что мужчин готовят к этому предательству с детства -  идеи Дамы, Супруги-Сестры и Небесной Девы, фигурирующие  в старинных текстах, общество, основанное варварами на разрушенных цивилизациях прошлого, заменило на право сильного по отношению к женщине.

   Мужчина, являясь животным более сильным, более эмоционально независимым, более свободным и социально более востребованным, по своему произволу отбирает у женщины супружеские привилегии, когда свежесть чувств у него притупляется.

  В нашем обществе не принято говорить об этом, но жизнь женщины в семье чересчур часто становится невыносима -  безразличие и невнимание со стороны любимого человека являются прямым убийством женского духа.

 15.6    В условиях абсолютного запрета на женское знание в современной культуре, высмеивания и принижения его, женщины редко получают передачу знания от своих матерей; лишившись своей доли наследства, эти женщины не располагают ясным представлением ни о поддержании огня в очаге, ни о сохранении воды в чистоте.

. Существует представление, что любовь сама по себе служит волшебным источником счастья; иллюзия эта, по закону существования всех иллюзий, заканчивается разочарованием. Получая все меньше внимания и любви  со стороны своего партнера, женщина пытается сказать об этом прямым текстом, жалуется, неумело или умело манипулирует эмоциями, добивается временной передышки, но чаще и чаще встречая грубость и непонимание, отвечает вспышками разрушения.

15.7   Доведенная до отчаяния от горя, в случаях наиболее грустных, женщина превращается в ведьму. В старинных инкунабулах ведьма представляется женщиной старой и безобразной, разрушающей жизнь из одного удовольствия мстить за свое безобразие.

15.8   В реальности, прямо напротив, можно встретить женщин прекрасных и менее красивых, непременно уделяющих много внимания своей внешности; их голос сладок, а следы слез не видны посторонним. Их поведение, как правило, корректно, а слова и поступки разумны. Они могут быть замужними или одиноки, иметь детей или нет. Невроз может быть неприятным воспоминанием прошлого, гораздо реже он присутствует в настоящем, но тщательно скрывается. Они ничем не похожи на ведьм со средневековых картинок; они не хотят никому зла и всей душой жаждут счастья.

15.9   Счастье, однако, не доступно им, как и покой; эти женщины становятся источником разрушения.

   Разрушение проистекает из них, как яд,  это не активное разрушение окружающего мира, но патологическая бесплодность, невозможность актуализировать чужую жизнь, сколько бы сил в это не было вложено.

 15.10   Счастье в человеческой жизни - понятие крайне непостоянное,  знание о том, как проживать периоды невротизма и отсутствия любви, весьма малодоступно в мире патриархальных деформаций. С уверенностью можно сказать, что практически все женщины проходят  разрушительные периоды. Тем не менее, женщины святые, матери всего сущего, встречаются гораздо чаще женщин разрушительных, живого воплощения зла. Процент дьявольских женщин, женщин бесплодных, невротических или просто уставших,   прямо показывает,  каково отношение мужчин к своим женам в том или другом обществе. Состояние бесплодности редко приобретают патологическую форму; однако надо признать, что этот феномен существует.

15.11   Наиболее склонны к такому бесплодию женщины, чьи матери не были счастливы в любви.

 15.12  Здесь мы касаемся самого сокровенного и трагического момента - несчастливые женщины порождают цепь несчастливых жизней.

 15.13   Однако и этот феномен имеет свое условие -  только женщина, несчастливая в любви, но создающая образ благополучия, является  источником смерти в отдаленном времени.

 15.14    Именно у таких матерей дочери не достигают женской реализации; в семьях у этих женщин тема женского счастья не обсуждается, либо обсуждается в терминах фальшивых и слабо пригодных к использованию. Воспитанные в отсутствии сокровенного знания о обязанности женщины быть счастливой в любви, лишенные инструментов построения этого счастья, дочери в таких семьях не выполняют свою женскую работу, не овладевают навыками женской силы и благодати.

15.15   Фактически, они в состоянии искать только то, что восприняли от своих матерей - внешнего благополучия, они просто не знают о том, что может быть иначе.

15.16   В семьях, где матери активно несчастны, где женщины не скрывают своего горя, раздражения, невротизма и недовольства, жизнь может превратиться в ад; тем не менее, дочери в таких семьях знают, что счастье существует и  что его надо искать; их позиция может быть невротична и болезненна, но не бесплодна.

 15.17    Бесплодные женщины, дочери несчастливых матерей, с детства получают урок замещения: отсутствие счастья замещается получением удовольствий, вместо золота внутреннего, символически обозначающего Солнце и импульс жизни, они сосредотачиваются на поклонении золотому тельцу. Входя в это колесо потребления, они фиксируют прочную базу для непрерывного невротизма.

 15.18   Такое состояние души является полной инволюцией женского начала, вместо триады счастье-сила-благодать здесь действует триада отсутствие счастья-невротизм-разрушение.

15.19    В чистом виде этот тип встречается исключительно редко; самая бесплодная земля в состоянии питать хотя бы немного жизни; женщины, по настоящему мертвые, воплощенные зло и смерть, встречаются только в средневековых легендах. Тем не менее, образ этот чрезвычайно устойчив в общественном сознании. Вместо благодати, которой наделено женское существо, патриархальный фольклор концентрируется на стяжательстве и эгоизме  низких проявлений женского духа.

 15.20  Вопрос, который возникает при этом, по сути предполагает грустный ответ. Не является ли такая позиция мужской культуры отражением низкого мужского духа? Не заботясь о счастье собственной женщины, не заботясь о ее душевном здоровье и плодородии, могут ли ожидать мужчины увидеть рядом с собой сияющую, богоподобную, преображающую женщину? И, главное, хотят ли они быть рядом с такой женщиной, которая не даст заснуть их сознанию и впасть в варварство их душе?

 15.21    Повторяя мысль из предыдущей главы, скажем - все женщины хотят быть счастливы, но далеко не все мужчины могут сделать свою женщину счастливой; гораздо больше мужчин, которые провоцируют в женщине болезненные невротические реакции.

   Существует тайное знание, которое позволяет не допускать своего мужчину до подобной низости; также существует знание, позволяющее проходить эти невротические моменты плодотворно; в другой раз мы поговорим об этом.